Меж морями пока спокойно

«После распада СССР возможность локальных вооруженных конфликтов практически по всему периметру границы резко увеличилась, – констатировал Макаров. – При определенных условиях я не исключаю, что локальные и региональные вооруженные конфликты могут перерасти в крупномасштабную войну, в том числе с применением ядерного оружия». Согласитесь, сказано сильно. Правда, как это обычно и случается, генерал не уточнил, что он имеет в виду. Понимать надо так: есть военная разведка, которой виднее, есть аналитики Генштаба, которым еще виднее, и есть высокие начальники, которым вообще все видно.

Но давайте рассмотрим ситуацию в принципе. На скандинавском участке госграницы от Баренцева до Балтийского морей на нас явно никто нападать не собирается – ни Норвегия (хоть и член НАТО), ни Финляндия. Вторжение со стороны Прибалтики маловероятно – невозможна незаметная концентрация сил. Вариант силового развития событий в Белоруссии не исключается, но там речь может идти лишь о судьбе местного режима. Украина находится на общественно-политическом перепутье, но именно в силу этого ей не до агрессии в северо-восточном направлении.

Конечно, в Европе не все так гладко. НАТО и Россия по-прежнему с подозрительностью относятся друг к другу. В западных СМИ со ссылкой на Wikileaks сообщалось, что США и НАТО подготовили план по защите Польши, а также трех Балтийских государств от агрессии со стороны России. Нескончаемы споры вокруг евроПРО. Но все это обычный внешнеполитический процесс, сдобренный заботой военных об оправдании своего существования.

Туманы с востока и юга

Перенесем взгляд на восток. Кто нам грозит оттуда? Казахстан и Монголия априори исключаются. Остаются КНР, Япония, США, КНДР. Китай поступательно наращивает свой военно-экономический потенциал, наблюдая за постепенным обезлюживанием наших зауральских территорий. Тогда бросок с юго-востока станет возможен, но это дело совсем не ближайшего будущего. Япония после Второй мировой войны отработала мирные векторы своего развития и не намеревается от них отказываться. Власти КНДР способны, конечно, на многое, но никак не на реальное вторжение на российский Дальний Восток. Гипотетическая война с США в этом регионе была бы далеко не локальным конфликтом, но реально не стоит в повестке дня даже на отдаленное будущее. Хотя бы потому, что главным перспективным соперником Америки в регионе (как, впрочем, уже в мире в целом) выступает Китай, а главным сиюминутным раздражителем – Северная Корея.

Остаются Кавказ, стратегическое предполье Средней Азии и экономически приоритетное Заполярье. В первых двух случаях узлы завязаны действительно крепкие – от заложенных абхазо-осетинских мин в Грузии и перешедшего скорее на ментальный уровень карабахского конфликта до тлеющих очагов гражданских войн в Таджикистане, Киргизии, отчасти даже Узбекистане. Конечно, история учит – любая вспышка насилия может привести к крупномасштабной войне. Однако та же история учит – такая вспышка должна быть тщательно подготовлена. Как правило – силами извне, которые ищут лишь повод для большой схватки. И пример состоявшейся в 2008 году войны между Грузией и Россией, когда в акваторию Черного моря вошли военные корабли ВМС США, после чего российские войска остановили свое наступление по территории Грузии, это подтверждает.

Как будут развиваться события в этих регионах, не вычислить исходя из одного геополитического аспекта. Во всех указанных случаях основные факторы – внутренние, особенно трудно предсказуемые. Ситуация здесь скрыта политическим туманом, в каждой стране по-своему. Но тогда и говорить следует не обо всем периметре границ, а об отдельных участках. И в любом случае региональные государства не будут рассматривать Россию как объект самостоятельной агрессии. Если что, в дело здесь вступят совсем другие игроки.

Что касается Заполярья, то его сырьевой потенциал общеизвестен. Конечно, ресурсы нужно защищать. Однако недавно прозвучавшие идеи о защите судоходства на Северном морском пути силами группировки российских подводных лодок выглядят несколько странно. Месторождения защищаются либо фактом нахождения на территории того или иного государства, либо комплексом международных соглашений. Корабли же в мирное время вообще нет смысла охранять. В условиях военного положения судоходство по Севморпути прерывается без особого труда – достаточно подавить средства связи и навигации, все остальное сделают местные климатические условия.

Генеральный оборонзаказ

Однако вернемся к выступлению генерала Макарова. Сказав о гипотетических угрозах безопасности страны, в том числе упомянув о членстве стран бывшего Варшавского договора и прибалтийских государств в НАТО, он рассказал о нынешнем положении дел в оборонном ведомстве. Хотя, если исходить из статуса Генштаба, положение дел с закупками боевой техники к его ведению непосредственно не относится. И тем не менее далее генерал сообщил, что, если бы не начатая несколько лет назад военная реформа, в 2014 году российская армия осталась бы с менее чем 10 процентами исправной и боеспособной техники и вооружений.

Проблемы остаются острыми и сейчас. «Берем танк Т-90, о котором много говорилось, много писалось, и израильский «Меркава». Сравните его систему поражения и нашего танка. Я уж молчу о танке Т-72 и всех остальных. Наш танк также не предусматривает противоминную защиту», – констатировал Николай Макаров. «Берем нашу артиллерию, – продолжил он. – Везде у иностранных армий есть высокоточные боеприпасы, и дальность поражения у них выше».

Начальник Генштаба также заявил, что Минобороны будет закупать только то вооружение, которое отвечает лучшим мировым стандартам. Он отметил, что срок работы зарубежных космических спутников военного назначения сегодня составляет 15 лет, а российских – 3-5 лет. Каждый спутник, между прочим, стоит 6–8 млрд рублей. Правда, он не сказал, кто будет производить такие высокотехнологичные спутники. Не исключено, что цепочка от французских «Мистралей» протянется аж до космоса.

В контексте поставок военной техники шел разговор и об отечественной оборонной промышленности и о гособоронзаказе (ГОЗ), который, несмотря ни на какие реформы, не первый год срывается. Генерал Макаров заверил, что делягам от оборонки, привыкшим завышать цены на свою продукцию, так или иначе удается выкручивать руки. Например, это касается Объединенной судостроительной корпорации.

По словам Макарова, за срыв ГОЗ в этом году Минобороны взыскало с предприятий около 9 млрд рублей. Оборонной промышленности поставлен ультиматум: за просрочку в поставках вооружения и военной техники с них будут взыскиваться санкции. Более того, оборонную промышленность, по словам Макарова, так «простимулировали», что теперь требуют отдачи в виде вариантов новой бронетехники. «Думаю, на следующий год увидим новый танк, новый БТР и новую БМП. К этому есть все условия», – заявил он.

Призыв к бюджету

Далее генерал коснулся проблем призыва. В частности, он отметил, что мобилизационный ресурс армии РФ сейчас составляет 700 тысяч человек, или 100 бригад. Основу его составляют солдаты-срочники. Армия столкнулась с серьезной нехваткой молодежи призывного возраста.

«Отсрочек появляется все больше и больше, призываемой молодежи все меньше и меньше. Всего 11,7% из всей молодежи мы можем призывать. Из них 60% уходит по состоянию здоровья. Поэтому мы практически стоим перед фактом, что в Вооруженные силы призывать почти некого», – констатировал генерал Макаров. В связи с такой тенденцией осенний призыв в российскую армию планируется сократить почти в два раза, призвав в октябре-декабре около 136 тысяч молодых людей. Зато предполагается резкий рост контрактирования – вербовочные пункты в ближайшее время будут созданы во всех субъектах РФ. Отныне именно профессиональные вербовщики будут подбирать подходящих для контрактной службы граждан и направлять эту информацию главному управлению кадров Минобороны. «Контрактники будут анализироваться по всем своим данным: медицинским, физическим, спортивным – а в главном управлении кадров будет создано управление по набору на контракт», – резюмировал Николай Макаров.

Какие выводы можно сделать? Очевиден посыл обществу в лице его избранных представителей, который должен ретранслироваться и далее. Причина лежит на поверхности, и называется она «Бюджет 2012–2014». В проекте этого документа в ущерб ряду социальных статей заложены колоссальные расходы на оборону и безопасность. Его даже успели прозвать «военно-охранительным». Большинство этих статей бюджета засекречено, поэтому их практически невозможно проконтролировать. При этом сами власти признают, что выделенные на оборону деньги расходуются неэффективно. Вот тут-то обществу и дали понять, что Россия по большому счету живет в режиме осажденной крепости.

Аркадий Орлов, специально для «В кризис.ру»